Жюри было представлено более полусотни творческих работ. Их придумывали и рисовали сотрудники всех филиалов Группы «Илим», центрального офиса, а также жители Коряжмы. Стилизованное изображение бумажного рулона, составляющее цифру 60 и дополненное официальными узнаваемыми знаками (историческим — Котласского ЦБК и современным — Группы «Илим»), — так выглядит логотип-победитель конкурсного марафона. Его придумал и нарисовал инженер-конструктор технической дирекции коряжемского филиала Сергей Смирнов.

У серебряного призёра, инженера-конструктора технической дирекции коряжемского филиала Александра Уткина, цифру 60 изображают не рулоны, а бумажные ленты в вензельном переплетении — очень изящно!

Приз за третье место в конкурсе логотипов отправился в братский филиал ведущему инженеру по проектно-сметной работе дирекции по производственному совершенству Алёне Смольковой.

Из тех, кто придумывал юбилейный слоган, жюри выделило сразу четырёх победителей: инженеры-конструкторы технической дирекции филиала Сергей Смирнов и Дмитрий Сокольников, директор по управлению цепочкой поставок филиала Михаил Краковский и житель Коряжмы Валентин Иванов.

Общими усилиями конкурсной комиссии четыре лучших предложения были трансформированы в окончательный вариант — «Сохраняя традиции, к новым горизонтам!», который, по словам одного из призёров, Дмитрия Сокольникова, отражает масштаб и величие комбината, а также бережное отношение к его славной истории. А Михаил Краковский считает, что разработанная символика и сам конкурс свидетельствуют о первых шестидесяти годах успеха, «и это только начало».

Директора филиала Сергея Кривошапкина итоги конкурса не только порадовали, но и удивили обилием у сотрудников компании творческих талантов.

— Я узнал, как много у нас креативных людей. Очень трудно было выбрать лучших из лучших. Всех участников конкурса хочется поблагодарить за то, что так активно откликнулись и подарили столько идей. Большое спасибо! Ближайшие годы до нового юбилея мы будем трудиться под девизом победителей «Сохраняя традиции, к новым горизонтам!», — сказал Сергей Николаевич на церемонии награждения.

Этапы большого пути

1936 г. — Приказом по народному комиссариату лесного хозяйства от 28 марта за № 292 и от 29 апреля 1936 года за № 355 утвержден проект строительства Котласского ЦБК.

1939 г. — Строительство Котласского ЦБК приостановлено в связи с начавшейся Второй мировой войной.

1953 г. — Организована дирекция для строительства Котласского ЦБК.

1956 г. — Начато строительство комбината.

1961 г. — Сдано в эксплуатацию производство сульфитной вискозной целлюлозы.

1964 г. — Сдано в эксплуатацию производство упаковочной бумаги.

1965 г. — Сдано в эксплуатацию производство картона.

1972 г. — Сдано в эксплуатацию производство типографской бумаги.

1974 г. — Сдано в эксплуатацию производство сульфатной беленой целлюлозы.

2000 г. — Котласский ЦБК первым в России перешел на кислородную отбелку целлюлозы без использования элементарного хлора.

2009 г. — Запущен самый крупный в мире завод нейтрально-сульфитной полуцеллюлозы.

2013 г. — Сдано в эксплуатацию производство офисной, офсетной и первой российской чистоцеллюлозной мелованной бумаги.

Целлюлозно-бумажный комбинат в Коряжме — филиал Группы «Илим» сегодня:

• Выпускает 1 млн 350 тыс. тонн товарной продукции в год
• Ассортиментная линейка: картон для плоских слоев гофрокартона (крафтлайнер), бумага для гофрирования (флютинг), мешочная, упаковочная, обойная, офсетная, офисная, мелованная бумаги, продукты лесохимии
• Арендованная лесосырьевая база превышает 2 млн гектаров
• Все арендованные лесные участки сертифицируются по стандартам FSC (Forest Stewardship Council) и PEFC (Program for the Endorsement of Forest Certifications chemes)
• 50 процентов продукции идет на экспорт в 75 стран Европы, Латинской Америки, Азии и Ближнего Востока

К новым горизонтам — через благодарную память

Традиции комбината — это не пустой звук. Здесь абсолютно уверены, что именно преемственность помогает ЦБК сохранять европейское лидерство по объемам и ассортименту продукции. В юбилейные дни, как, впрочем, и всегда, — особое внимание к истории. Ее страницы открываются удивительнейшим образом. В 110-ю годовщину первого директора комбината Афанасия Семёновича Сильченко музею были переданы его рукописи.

Афанасий Семёнович Сильченко родился в 1908 году в Донецкой области. Окончил Киевский лесотехнический институт. Работал начальником цеха, начальником бумажной фабрики на Красновишерском ЦБК.

В 1937 году переведен начальником цеха на Камский ЦБК, впоследствии назначен главным инженером предприятия. С 1944 года — управляющий Союзукрбумтреста. С 1948 по 1954 год руководил строительством и освоением мощностей Светогорского ЦБК.

В июле 1954 года назначен директором строящегося Котласского ЦБК. Под его руководством на берегу Вычегды в 1954 году было начато строительство крупнейшего целлюлозно-бумажного комбината, которым он впоследствии руководил 11 лет (с 1954 по 1965 год).

С 1965 года до выхода на заслуженный отдых занимал ответственные руководящие посты в отрасли, возглавлял государственные комиссии по приемке новых мощностей ЦБП.

Награжден орденами Красной Звезды, Трудового Красного Знамени, «Знак Почета».

Это Афанасий Семёнович Сильченко читал лекции по астрономии молодым строителям и эксплуатационникам Котласского ЦБК. «Вспомните, какое было время! Становление комбината осуществлялось в пору настоящего штурма космоса: первый спутник, Гагарин...» — позднее вспоминал первый директор.

Как вырастали такие люди-гиганты, способные среди тайги и болот возводить города и заводы? Ответ на этот вопрос можно найти в автобиографических воспоминаних Афанасия Сильченко. В год 110-летия со дня рождения Афанасия Семеновича они были изданы отдельной книгой. К новым горизонтам — через благодарную память.

Отцовская заповедь

Из автобиографических воспоминаний первого директора Котласского ЦБК Афанасия Семёновича Сильченко:

«Я родился на Украине в 1908 году в селе Вольном (ранее оно называлось Богословкой) Волновахского района Донецкой области, в бедной крестьянской семье. Отец Семён Алексеевич рано овдовел: 33-летним, имея четырех сыновей в возрасте от 2 до 10 лет. Он окончил церковно-приходскую школу, считался грамотным человеком. Имел популярность незаменимого чтеца псалмов у гроба покойника...

Отца всю жизнь уважали за доброту, честность, трудолюбие и прямоту. И тем не менее он был безвольным и непрактичным человеком, что во многом определило тяжелые и сложные условия жизни моей и братьев. Трудно представить, какое жалкое существование нас ожидало, если бы не Октябрьская революция, советская власть и коллективизация.

В конце 18 — начале 19 века шла активная колонизация просторов Украины переселенцами из Германии, Греции и Болгарии. Села колонистов располагались на самых плодородных, обеспеченных речной питьевой водой землях. А территории рядом пустовали.

Заселение пустующих земель шло до конца 19 века за счет украинского крестьянства из западных областей. Водой деревни обеспечивались путем сооружения искусственных водоемов. Балку или овраг перегораживали насыпной плотиной, получался пруд. А питьевая вода, как правило, находилась в стороне от села. Иногда даже на «чужих» землях. Украинцы имели мало земли, а потому батрачили на богатых немцев и греков.

Таким селом была и бывшая Богословка. Здесь жили в основном бедняки. Безвольность и непрактичность отца, нежелание матери заниматься домом определили наше жалкое, нищее, скажу больше, трагическое детство — не только старших (по отцу) братьев, но и нас, пятерых, родных по матери. Из девяти человек выжили шесть. Трое умерли от недоедания и, возможно, побоев. Кроме презрения к физическому труду и ведению домашнего хозяйства, мать с молодых лет пристрастилась к спиртному и пьяному разгулу...

Весной 1911 года наша семья переехала в Мокшанскую волость бывшей Самарской губернии. В 60 км на восток от города Куйбышева разместились более 20 украинских хуторов. Землевладельцы Субботин и Шехабадов предоставляли крестьянам рассрочку на уделы на 50 лет. Для трудолюбивой и экономной семьи этой площади хватало, чтобы прокормиться, тем более что до 20-х годов в этом районе засухи не было.

Мне не исполнилось шести лет, когда заставили работать. Пас свиней — своих и соседских. Был погонычем на косовице, молотьбе, пахоте — это значит сидеть верхом на одной из лошадей, запряженных в паре, и управлять ими. Весной во время посевной бегал за бороной или сеялкой, чистил их на ходу. Между этими работами был подпаском у общественного пастуха. А порой и один отвечал за большое стадо...

Это была осень 1917-го. Город бурлил. Я впервые увидел демонстрацию со знаменами. Шло море людей, и все пели революционные песни — «Вы жертвою пали в борьбе роковой» и «Вихри враждебные веют над нами». Меня они настолько потрясли, что до сих пор не могу слушать их без волнения.

Крестьяне на подводах, ломовые извозчики последовали за демонстрацией, посадив на повозки людей. Шествие вступило на знаменитую Дворянскую улицу. Мы впервые увидели асфальт и зеркальные витрины магазинов. До революции по этой улице разрешали прогуливаться только богачам и офицерам, а мастеровым, мужикам и солдатам «вход был запрещен»...

После Великой Октябрьской революции на Украине землю распределяли по количеству членов семьи. Это свелось к тому, что у колонистов часть земли отрезали, а украинским селам — прирезали. Надежда получить землю на Украине подняла тысячи переселенцев с Заволжья, которые со всем своим домашним скарбом потянулись назад, на малую родину. Это был конец 1921 года. Надвигался страшный голод.

Мой отец тоже посадил семью на две подводы, и через два месяца мы вернулись в свое село, разместились у родной тетки Евдокии Алексеевны Березан. Отец и мать оставили нас, четверых братьев, у тетки, а сами отправились на запад доставать хлеб. Вернулись в конце зимы 1922 года, когда мы были на грани гибели, так как ресурсы у тетки были исчерпаны до последней крошки.

Вскоре после отъезда родителей заболел оспой мой младший четырехлетний братишка Вася. У тетки тоже были дети. И вот чтобы оградить больного от здоровых, мы положили Васю к стенке на теплой лежанке, я лег рядом и прикрыл его собою. Причем без крайней надобности я не имел права вставать с постели до полного выздоровления малыша. Так я пролежал две недели. Отлежал все бока, но Вася выздоровел, а в доме больше никто не заболел.

1922 год был на Украине очень урожайным. Закончилась Гражданская война. Люди воспрянули духом. Государство организовало помощь беднякам: кому лошадь, кому телку, кому инвентарь. Мы получили телку. И был у нас вол. Мы на нем всё перевозили, а я был поводырем...

Началась действительно новая жизнь. Осенью пошел в школу. Меня зачислили во второй класс, хоть мне было 14 лет. В середине зимы перевели в третий, а весной — в четвертый класс. Жгучее желание учиться позволили уже осенью 1923 года поступить в семилетку. Таких школ было мало, всего две или три на всю волость. Из нашей деревни в семилетке училось всего четыре человека. Получается, один человек на сто дворов.

Мы учились в соседнем греческом селе Новокаракуба. Три моих товарища были из зажиточных семей — хорошо одетые, обутые, сытые. Я ходил в школу весь в заплатах, в постолах (Сандалии из сыромятной кожи. — Прим. ред.), натянутых на портянки, чтобы защититься от холода.

Квартира со столом стоила 5 рублей в месяц. Мы жили настолько бедно, что не могли позволить такие расходы. Мне было стыдно, поэтому я жил уединенно, учил уроки и читал запоем. Самая большая библиотека была у попа, сын которого, лентяй и баловень, был моим одноклассником. Мне приходилось часто делать за него уроки, за что разрешалось пользоваться библиотекой. Для меня это было открытием — впервые в жизни я увидел такое большое количество книг! Я мог в любое время взять новые книги...

В 1928 году я выдержал экзамен на лесной факультет Харьковского сельхозинститута. Хотя в начале конкурса было 12 претендентов на одно место.

Я оказался первым жителем нашей деревни, который стал студентом. Моя справка о зачислении в институт обошла десятки рук. Даже вызвали в сельский совет. Само собой разумеется, что почета и уважения было много, не по заслугам. Отец чувствовал себя на седьмом небе, всем рассказывал, как это здорово получилось. Одно событие запомнилось на всю жизнь, и оно повлияло на мое поведение в дальнейшем...

А дело было вот как: от станции Загатьевская наше село, довольно большое — более 400 дворов, находилось в шести километрах. Поезд пришел ночью, и дома я оказался рано утром. Срочно появились на столе хороший завтрак, водка и пачка папирос «Наша марка».

Я, не понимая причины, был просто в недоумении. Откуда всё это взялось? Оказывается, за сутки раньше стало известно, что экзамен в институт я выдержал, и меня ждали. Такого почета в семье я еще никогда не имел. Но главное было впереди.

Это был единственный случай, когда отец не допустил мать к столу, не разрешил ей высказываться, а, угощая меня, говорил сам. Сегодня можно воспроизвести содержание разговора по памяти и на современном языке. Это было нечто вроде заповедей, житейской мудрости, кодекса жизни и сводилось к следующему:

• Не приукрашивай людей, не требуй от них ничего для себя. Только за то, что человек не делает тебе зла, сними для него последнюю рубашку и не требуй благодарности, пока он сам не вспомнит.
• Когда человеку хорошо, он и без тебя обойдется. Но когда люди попадают в беду — даже незнакомцы, больше того, те, кто тебе делал зло, забудь об этом и немедленно помогай всем, чем можешь. В этом случае даже плохой человек станет лучше.
• Не относись легкомысленно к водке. Распитие водки — это очень важное дело среди людей, и пить запросто нельзя. Когда знакомишься с человеком, прежде всего поинтересуйся, как он относится к водке. Если он пьет где попало и как попало, беги от него, ибо это пустой человек.
• Когда пригласили тебя и угостили, не вздумай благодарить чем-либо другим. Благодари только угощением, ибо больше приглашать не будут.
• Никогда и никому не завидуй, радуйся, когда людям хорошо. Зато горе другого понимай, чем глубже переносишь несчастье другого, тем легче перенесешь свое горе.
• Жена никогда не ошибается. Если твоя будущая жена тебя будет называть дураком, значит, ты такой и есть. Умного мужа жена никогда не назовет дураком.
• Жену нужно не жалеть, а уважать, она тоже человек.
• Не падай духом при неудачах, не будь тряпкой, всегда надейся на себя. Но и не выскакивай вперед, не хвастай. Удачников случайных люди не любят.
• Бойся завистников, это очень опасные люди.
• Полностью плохих людей нет. У каждого человека есть что-то хорошее, которое он сам не замечает, найди это у него, помоги выйти наружу, чтобы и другие заметили. Он вечно будет тебе благодарен, действительно похорошеет. Люди вообще были бы еще лучше, если бы помогали друг другу стать таковыми. Люби людей, прощай им мелочные ошибки и странности, никогда и никого не меряй на свой аршин. Полностью похожих друг на друга людей нет. Особенно необходимо беречь детей. Это самые невинные и доверчивые существа на земле.
• Если человек сделал тебе большую неприятность, попытайся подождать, пока он попадет в большую беду, и помоги ему душевно и всем чем можешь. Для него это будет удар больше, чем оглоблей по голове, он будет мучиться от стыда перед тобой. Так ему и надо, пусть не делает людям зла.

Примерно в этом роде отец продолжал и дальше, куря крепчайший самосад. Я курил впервые в жизни в присутствии отца крепчайшие папиросы. Рюмка спиртного (тоже первая в жизни) кружила голову. Когда говорят родители, то прерывать их нельзя — это у меня было в крови.

Однако я не удержался и сказал отцу примерно следующее: «Всё хорошо, но вот насчет выпивки... Вы с мамой жили не так, как мне советуете». Мамаша в это время стояла в стороне, слушая наш разговор. Ну что же, я не виноват, что поумнел. Отец на 56-м году жизни вдруг изменился в лице, скривил рот. Крупные слезы покатились по щекам. Он заплакал — просто, по-человечески.

Я остолбенел. Даже подумать не мог, чтобы отец, будучи человеком неунывающим, жизнерадостным, веселым, заплачет при радостных в общем-то событиях. «Твоя мать, моя молодая жена, виновата, что вы ходите в заплатах, — сказал отец. — Она меня всю жизнь подбивала на выпивку и разгул. Лупил — не помогло. Я виноват перед тобой за свою слабость. Вот и говорю — не повтори моей ошибки. Мне стыдно перед сыновьями, но уже ничего сделать не могу. Да и не надо. Вы взрослые...»

 Котласский ЦБК

Вся моя жизнь связана с бумажной промышленностью. Знаком с работой практически всех крупных предприятий отрасли. Но Котласский комбинат занимает в ней особое место. Он по законному праву вошел в главную когорту флагманов советской индустрии, которая ведет начало с первых пятилеток. Уникальность технических и технологических решений заложена была в самом проекте. Комбинат спроектирован так, чтобы работать только хорошо, плохо он работать не может — встанет.

17 января 1951 года Совет Министров СССР разрешил приступить к строительству сульфитцеллюлозного завода на Вычегде. В соответствии с масштабами объекта велик был и размах подготовительных работ. Не все, конечно, четко представляли перспективу, объем предстоящей работы. Исключительно важное значение имело горячее, заинтересованное участие и содействие виднейших партийных, хозяйственных руководителей страны.

Запомнилась встреча с Л.И. Брежневым, занимавшим в ту пору пост члена Политбюро, секретаря ЦК КПСС. Разговор рациональный, по существу, тон вежливый, предусмотрительный. С пониманием и по-деловому относился к нашим нелегким заботам и Архангельский областной комитет партии, его первый секретарь Савелий Прохорович Логинов.

Большой удачей для успеха дела я считаю назначение в 1955 году на пост управляющего трестом «Котласбумстрой» энергичного и опытного строителя Михаила Ефимовича Сафьяна. Взаимоотношения заказчика и подрядчика — извечная тема для сатирика и фельетониста.

Уже с первых дней строительства мы были заняты формированием кадров будущих эксплуатационников.

Большую роль мы отводили стажировке наших кадров на родственных предприятиях. Практически все будущие технологи прошли институт стажировки. Накануне отъезда молодежь получала тщательный инструктаж, а если нужно, то снаряжение, паек и т.д. Хороший настрой и ответственность делали свое дело — эти специалисты потом не подводили. Из Приозерска, Дарницы, Таллина приходили телеграммы, благодарности и просьбы... оставить наших стажеров. Знать, ко двору и там пришлись. Технологами ЦБП становились и многие строители.

Разумеется, пуск был делом первостепенным, и на это были направлены усилия партийной организации и руководства. Но заботу о людях мы всегда ставили во главу угла нашей работы. Приведу такой пример. Коллектив желдорцеха набрал уверенные темпы и успешно справлялся с заданием. В ту пору он обрабатывал все вагоны, поступающие в Коряжму, в том числе и для треста. Мы с секретарем парткома В.М. Поповым и председателем профкома Ф.Т. Ватлиным пришли на праздничное собрание по случаю 1 Мая в цех, поблагодарили коллектив за успешную работу, поздравили и объявили, что цеху выделено пять квартир. Предложили людям тут же решить, кому быть новоселом. Так вот, среди тех, кто получил ордер, был рабочий, который отработал на производстве всего три дня. Но рабочие, среди которых было немало нуждающихся в жилье, поступили, конечно, мудро. Потому как у новичка в семье было семь человек. Мы, руководители, поступили бы, видимо, иначе, исходя из других соображений. Решение рабочих было несколько неожиданным, но поучительным.

С той поры у нас вошло в традицию: накануне праздников предоставлять рабочим семьям квартиры и места в детских учреждениях.